Песня, примирившая послевоенную Францию и Германию
50 лет назад послевоенные Франция и Германия подписали Елисейский договор о дружбе. Но не меньшее значение для примирения двух государств имела одна песня, написанная через год после этого соглашения.
Конечно, есть немало хитов, которые облетели весь мир, и некоторые из них даже несут важные идеи. Но удалось ли им ощутимо поменять настроения и мысли обычных людей? Повлиять на политику?
Одной, ныне почти забытой песне, это удалось.
Пятьдесят лет назад шрамы войны на отношениях Франции и Германии были совсем свежими.
Французы отвоевали свою страну дюйм за дюймом, город за городом. Немцы пытались жить не только с грузом поражения, но и с осознанием того, что их, казалось бы, цивилизованная страна совершила одно из самых страшных преступлений в истории человечества.
На это минное поле обиды, гнева и злости решилась ступить хрупкая нежноголосая певица.
Барбара, урожденная Моник Серф, родилась в Париже в 1930 году. Она была еврейкой и чуть не стала жертвой нацистов.
Но через двадцать лет после войны исполнительница посетила Геттинген - сердце Германии.
Она влюбилась в город и его жителей и написала в его честь песню - сначала на французском, а затем и на немецком, языке бывших оккупантов. В ней говорилось о "Германе, Петере, Хельге и Гансе". Кто они, думал слушатель. Друзья? Любовники?
На концерте в театре Геттингена эта песня поразила немецкую аудиторию и стала хитом.
В честь Барбары назвали улицу. Ей вручили Медаль почета. В сопроводительном письме говорилось о песне, ее "тихом, сочувственном призыве к согласию" и о том, что она "сделала важный вклад в примирение Франции и Германии".
Перевод одного из куплетов:
"Конечно, у нас есть Сена
И наш Венсенский лес,
Но, Боже мой, как прекрасны розы
В Геттингене, в Геттингене".
И далее:
"Но дети одинаковые
В Париже и в Гёттингене.
О, пусть никогда не вернутся
Времена крови и ненависти,
Потому что люди, которых люблю, живут
И в Геттингене, в Геттингене".
Одним из тех, кто попал под чары этих слов, был студент по имени Герхард Шредер.
Когда он стал канцлером Германии, то процитировал их в речи, произнесенной на 40-ю годовщину подписания Елисейского договора. Это было ровно 10 лет назад.
"Я учился в аспирантуре, когда Барбара приехала с концертом в Геттинген, - сказал господин Шредер. - Ее песня запала нам в сердце и стала началом замечательной дружбы между нашими странами".
Когда слушаешь эту песню сегодня, легко понять, почему она имела такую силу в шестидесятых. Она полна тонкой красоты - это задумчивый гимн любви с прикосновением печали.
А причины для грусти у певицы были. Она пережила сексуальное насилие со стороны отца, в войну вынуждена была бежать от нацистов, потом скрываться от коллаборационистов, которые могли выдать ее убийцам.
Когда война закончилась, Моник вернулась в Париж и начала брать уроки пения и игры на фортепиано в Парижской консерватории. Но душа тянулась к кабаре - к миру Эдит Пиаф и Жака Бреля. Настоящая слава пришла к исполнительнице в 60-х после выхода пластинки авторской песни "Барбара поет Барбару".
И, конечно, песни "Геттинген". Немцы любили ее за то, что она смогла полюбить их. Во Франции же Барбара была звездой. Здесь тоже называли улицы в ее честь, выпускали марки с ее портретом. Когда в 1997 году певица умерла, на похороны пришло четверть миллиона человек.
Но все это эфемеры шоу-бизнеса - хиты, пиар, фото в газетах, на которых она скрывается за темными очками.
То, что по настоящему важно - это ее песня. В конце концов, кто еще из певцов мог похвастаться тем, что изменил мир к лучшему?
"Геттинген" был записан сразу после одной из самых важных речей века. Французский президент Шарль де Голль, находясь с визитом в Людвигсбурге, выступил перед молодежью - опять же, на немецком языке.
"Приветствую всех вас, - сказал он. - Приветствую вашу молодость".
Во время войны де Голль был председателем Свободной Франции в изгнании и вернулся на родину, когда немцев начали выгонять из страны, поэтому то, что он выступил на языке бывших врагов, было очень важным.
Но что важнее - речь генерала или песня девушки?
