Регистрация Войти
Вход на сайт

Откровения Корбана о начале АТО, обмене Савченко и ошибках Порошенко (ВИДЕО)

Откровения Корбана о начале АТО, обмене Савченко и ошибках Порошенко (ВИДЕО)Предлагаем вашему вниманию ключевую речь Геннадия Корбана во время ночного заседания суда (6 ноября 2015 года):

«Ваша честь, спасибо Вам за терпение и за профессиональное ведение процесса! Хочу рассказать вам несколько интересных историй, если вы не против – вам тоже будет интересно, почему все это происходит.

До 2014 года я был бизнесменом. Достаточно известным, с весьма неоднозначной репутацией. Я занимался слияниями и поглощениями. Об этом много писали в прессе. В 2014 году, когда произошел Майдан в Киеве, мы тоже его поддержали. Страна начала разваливаться на части – так сложилась ситуация. И тогда Игорь Валерьевич Коломойский позвонил Александру Турчинову, который исполнял обязанности президента, и сказал: «Мы готовы взять на себя ответственность и удержать восток Украины от катастрофы, которая надвигается со стороны Российской Федерации».

Когда Коломойского назначили губернатором, мы взяли на себя ответственность также за Запорожскую область – там не было губернатора больше года. Чуть позже назначили губернатором Одесской области Игоря Палицу – по протекции Игоря Коломойского. Мало того, что мы сами взяли на себя такую ответственность, так мы еще и предложили другим состоятельным людям, которые есть в нашей стране (Ахметову, Ярославскому, Новинскому, Пинчуку), также взять на себя ответственность по области юго-востока Украины. В частности, это касалось Донецкой и Луганской областей, Харьковской области. Но они отказались – побоялись взять на себя ответственность в такое время. Я осознаю, что в Киеве было немного не до того, поскольку здесь еще тлел Майдан и люди не совсем понимали, что происходит на юго-востоке Украины.

4 марта нам назначили, мы вошли в администрацию (ключи от нее нам передали местные активисты, которые охраняли областную администрацию, пока было безвластие). Уже 10 марта поехал поток российских «туристов» – «туристов русской весны». Активно хлынул поток в Донецкую, Луганскую, Харьковскую, Одесскую, Днепропетровскую и Запорожскую области. И тогда мы впервые оказались в ситуации, когда у нас не было милиции, потому что их коллеги (кивает на прокуроров) одели «колорадские ленточки» и вообще не вышли защищать администрацию и другие административные здания. Прокуратуры практически не было. Армии тоже не было. Вот в тот момент мы смогли мобилизовать охранные структуры, которые были в тех городах, смогли мобилизовать активистов, которые вышли и фактически предотвратили падение юго-востока и его уход в сторону Российской Федерации.

Я говорю это не для того, чтобы перед вами похвастаться или получить какую-то благодарность от вас – мы это делали не за благодарность. И мы это не продавали. Штурмов в Днепропетровске за март было три или четыре. Возглавлял их Олег Царев, если помните такого, – народный депутат. В результате мы купили им всем билеты в Российскую Федерацию, посадили на поезд и таким образом сохранили юго-восток Украины. Это было сделано и в Одессе – там тоже были трагические события, это было сделано в Запорожье, но это не было сделано в Луганске и Донецке, потому что губернатор Тарута не смог справиться и решить этот вопрос так, как его решили мы.

После того как в Луганске и Донецке началось массовое увлечение административных зданий, мы поняли, что границу от Днепропетровской области составляет лишь сто с лишним километров. Там начали захватывать склады оружия, вооружаться, у них уже было стрелковое оружие. Фактически мы уже понимали, что они подошли близко, вплотную к границе Днепропетровской области со стороны востока, они подошли к границе Одесской области со стороны Приднестровья, а у нас не было ничего. И вот тогда, действительно впервые в Украине, мы сформировали первые батальоны добровольцев – я лично звонил министру внутренних дел Авакову, он мне лично выдал приказ на такой батальон, который назывался «Днепр-1».

Таких батальонов мы сформировали очень много – они все в системе МВД, это не частная армия, как рассказывают. Такие же батальоны территориальной обороны мы сформировали под систему Вооруженных сил Украины, и тоже достаточно. Но у этих батальонов не было одежды, обуви, бронежилетов – их тогда вообще в стране не было на самом деле. Это сейчас мы видим хорошо обмундирования ребят, а тогда этого ничего не было. У них не было касок: на складах у военных были каски 1943-го года! Это были такие кастрюльки... И тогда действительно при содействии нашей администрации мы собрали волонтеров и создали частный «Фонд обороны» – частный, не государственный, и никакие бабушки туда не платили никаких денег, поскольку у нас даже не было трехзначного номера (для этого нужна была специальная постановление Кабинета министров).

Мы создали частный фонд, который сформировали для волонтеров, куда Коломойский влил своих средств, думаю, до миллиарда гривен. Туда я лично влил около двухсот миллионов гривен личных средств. Я небедный человек, я занимался бизнесом. И за эти деньги покупались каски, бронежилеты, покупалось обувь, покупалась форма. Начали изготавливаться сухпайки для солдат. Ведь и сухпайков тогда не было. За эти деньги покупался транспорт – разное, который только можно. За эти деньги... Когда к нам обратилось Южное командование во главе с командующим, – он, командующий, пришел к нам в администрацию и сказал: «У меня нет ни аккумуляторов, ни колес, ни шин – у меня нет ничего». К нам в аэропорт перебазирован авиаполк, а керосина не было. Самолеты не летали. И тогда Коломойский за свои деньги заправил эти самолеты, танки эти. И никто до сих пор не выставил счет никому...

В апреле месяце Донбасс практически уже загорелся – шли бои, он был оккупирован, и тогда мы смогли через Министерство обороны официально получить наряды на оружие для солдат, для тех батальонов, которые мы сформировали (для МВД и тероборони). Это были стрелковое оружие и гранатометы. В них не было больше ничего: ни бронемашин, ни пулеметов – ни-че-го! Однако уже тогда мы понимали, что батальон «Донбасс», который формировался также в Днепропетровской области, как и батальон «Луганск», так же, как и другие батальоны («Шахтерск»), – все они были прикомандированы к Днепропетровского УВД, формировались у нас за счет вот таких фондов, а дальше мы их отдавали по месту дислокации – уже обмундированими. И вот тогда фактически они вышли на пределы Днепропетровской области – и батальон «Донбасс» вступил в первый бой на ее границе. Искра, Карловка – это были неудачные бои, они потеряли людей. Мы понимали, что если не будем сопротивляться, то падет город.

Я хочу, чтобы вы понимали, что такое Днепропетровская область. Донбасс – это всего лишь уголь и металлургические мощности. Так, уголь – это важно для страны, но Днепропетровская область – это марганцевые руды, это железные руды, это «Южмаш» и тому подобное. То есть если бы Днепропетровская область упала, то сегодня мы бы с вами все, в том числе и эти прокуроры (смотрит на них в упор), жили бы в другой стране. В ДРУГОЙ! Которая была бы разделена по Днепру. Не было бы сегодня в Украине нет Днепропетровской области, ни в Херсонской, ни Николаевской, ни Одесской, ни Запорожского. Потому что в Запорожье год не было губернатора. Фактически мы осуществляли патронат над Запорожьем и с другой стороны – над Одессой. Мы заперли их, провели операцию «плоскогубцы». После этого в мае мы обратились к Турчинова, который тогда исполнял обязанности президента, сообщили, что враг стоит уже практически на пороге Днепропетровской области. Турчинов сказал: «Ну если вы что-то можете – делайте». Потому что в Киеве они занимались кучей других дел.

И тогда мы провели полицейскую операцию – в ней погибли 2 или 3 человека, не тысячи! Мы освободили город Красноармейск, Димитров, Доброполье, Александровку, Великоновоселковский район и освободили Мариуполь совместно с батальоном «Азов». Тогда в Мариуполе погибло 2 или 3 человека, семьям которых Игорь Коломойский купил квартиры – сразу же. В мае мы фактически без потерь взяли часть Донецкой области, включая Мариуполь, и выстроили оборонительные сооружения совместно с Южным командованием. Эти оборонительные сооружения заняли армейские подразделения и подразделения территориальной обороны, которые были сформированы в Днепропетровской области.

Это история, Ваша честь, которую нельзя забыть, поскольку ее пропущен через внутренности. Я говорю это Вам, поскольку здесь много людей, много кто прошел разные стадии этой истории. Я ее прошел от начала и до конца. Во всяком случае, до того конца, пока мы были в администрации и пока я не оказался здесь. Тогда, в мае, баллотировался в президенты Петр Алексеевич Порошенко. Как сейчас помню: он набрал меня на мобильный телефон – сам – и сказал: «Геннадий, вы – герой». У меня даже сохранился его номер. Я ответил «спасибо», но сильно это как-то не воспринимал: ну позвонил и позвонил. В конце мая были выборы президента. Тогда, в мае месяце, все верили, что как мы выберем президента в один тур, то весь этот кошмар закончится, что он уладит ситуацию в Донбассе, потому что Крым к тому моменту было окончательно потеряно. Он приехал в Днепропетровск с предвыборным туром. Мы встретились – он, я и Игорь Коломойский. Он приехал познакомиться, проконсультироваться. Потому что он был вообще не в себе от того, что происходило, если честно.

Читайте также: Битва олигархов, или зачем Порошенко воюет с Коломойским

Мы ему тогда сказали: «Петр Алексеевич, нужно аккуратно, потому что можно положить много людей и кто-то должен будет смотреть их матерям в глаза, их женам и деткам. Мы сказали тогда: «Если вы начнете полномасштабную операцию, то погибнут тысячи людей, поскольку не закрыта граница с востока и оттуда зайдет симметричная сила: ровно столько, сколько мы заведем танков на Донбасс, – столько же зайдет из Российской Федерации танков, ракет и всего остального. Поэтому действовать нужно аккуратно, спокойно, как мы действовали в четырех районах, в Мариуполе, где обошлось практически без жертв».

Он послушал, сделал свои выводы, избрался в президенты. После этого было много церемоний и балов, но тем не менее война разгоралась все больше и больше. И тогда было принято решение начать полномасштабную операцию. Господин Гелетей был назначен министром обороны, который уверенно пошел ставить флаги над городами Донбасса. В этот момент даже в той армии, которой командовал Гелетей, тоже ничего не было: связи, касок, бронежилетов, формы нормальной, они были в кроссовках – это были «чернопиджачники». Если кто знает – это те, кто шел во Второй мировой войне первыми шли в бой против фашистов. Поэтому они приезжали к нам и просили о помощи.

У меня в приемной стояла очередь – ряд из военных, в том числе из военных прокуроров, которым тоже нужна была помощь (они не имели транспорта, бензина – вообще ничего). У них не было тепловизоров, а мы уже научились тогда обеспечивать фронт всем необходимым. Заметьте: в это время мы руководили некоторыми областями и поддерживали там нормальную жизнь, медицину, социальную сферу, образование и тому подобное. И патриотизм! Во всех этих областях развевались украинские флаги – в Днепропетровске вообще была волна: люди вывесили на балконах флаги – в русскоязычном городе! То именно в Одессе, Запорожье...

Война развивалась, и в конце мая Савченко попала в плен под Луганском. Как раз был момент, когда Порошенко избирался президентом. Я скажу честно: я периодически вел переговоры с террористами, такими как Безлер, Захарченко, такими как «Ташкент» – относительно обмена пленными, потому что периодически люди попадали в плен и их нужно было забирать оттуда. Помогало нам в этом СБУ. СБУ! Мы совместно с ними вели операции по обмену пленными. То есть пленных, которые попадали к наших войскам, мы сдавали в СБУ, а потом обменивали на наших ребят, которые были там.

Я связался с Безлером. Он сказал: «Не вопрос, можем поменять». Коломойский звонил Наливайченко, я ездил... Ну, словом, мы почти договорились обменять Надежду Савченко на некую Наталью Иванову в Донецкой области. Тогда Петр Алексеевич стал президентом страны. Он не совсем еще понимал, как это все происходит. И все было договорено (в деле Савченко), но в какой-то момент нам сказали: «Нет, надо чтобы президент дал добро». Я тогда взял за руку сестру Надежды Савченко, Веру, и повел к Администрации Президента. Можете спросить – она подтвердит. Президент ее не принял, но принял Борис Ложкин. Мы договорились. Я рассказал, по какой процедуре мы совершали обмен, когда был Турчинов. Они это послушали и сказали: в принципе – да, они согласны, но есть нюансы...

В результате этот обмен не состоялся. Потому что Порошенко не дал добро на этот обмен. И тогда я сказал: «Уважаемый Борис Евгеньевич Ложкин, вам придется менять эту женщину через все международные организации, которые только есть в мире. Если вы не согласитесь, это будет большая жертва, ее передадут в России и в результате из этого сделают большую проблему. Но меня не услышали. Тогда – впервые. Ну бывает. А дальше... (смотрит на адвоката Богдана). Нет, нельзя рассказывать? (Улыбается).

Потом у меня были личные беседы с президентом Порошенко. Он со мной советовался. То, что мы прошли три-четыре месяца назад, он только познавал, поэтому в какой-то момент, Ваша честь, наши взгляды на жизнь разошлись. И в марте 2015 года мы ушли в отставку из Днепропетровской обладминистрации. Тогда меня пригласил господин Аваков и сказал: «Тут такая ситуация – тебе надо уехать». – «А почему?» – «Ты понимаешь, ты – герой, все хорошо, но там столько у вас происходило в этой Днепропетровской области, один Господь Бог разберется. Поэтому тебе лучше уехать, потому что президент сказал, чтобы ты поехал». Я ему ответил, что это невозможно: у меня тут, извините, двое больных родителей, которых я не вывез во время войны. Лежачих. Лежачих! (Указывает в сторону прокуроров). Там, где вы топали сапогами. И у меня здесь четверо детей. Трое несовершеннолетних, одному из которых еще нет и года.

Я здесь вырос. Я не бросил эту страну в тот момент, когда ей было трудно. Это, знаете, как с женщиной. Когда ей угрожает опасность, именно тот человек, который искренне подставит плечо, является надеждой для нее. Мы подставили Родине плечо. Не за деньги. Я не говорю, сколько нам это стоило и что мы хотим обратно получить какую-то благодарность. Но мы подставили плечо в тот момент, когда многие сидели на диванах и смотрел, что происходит, по телевизору. И мы не жалели ни о чем, потому что делали это абсолютно искренне, абсолютно честно. Не наживали на этом ни копейки, а только теряли. И это был наш осознанный выбор. Но наши политические взгляды с Порошенко окончательно разошлись. И тогда в июне месяце была зарегистрирована партия «Украинское объединение патриотов – УКРОП».

Я являюсь лидером этой партии. Я являюсь председателем политсовета этой партии. Меня знают все фронтовики, со мной здороваются простые люди, потому что в моей администрации двери были открытыми. Мы (УКРОП) вошли в 18 областей по всей стране. 150 городов проголосовало за нашу партию, где мы преодолели пятипроцентный порог. Еще до этого я выступал и говорил, что знаю о том, что в прокуратуре есть группа какого-Божила. Можно я спрошу (показывает на прокурора), знает ли он, кто это? Нет, ну пусть... Я уже слышал все эти фамилии, которые упоминаются в этих делах: Величко, Рудик. Там, правда, не было Фонда обороны, потому что это абсурд...

Я публично сказал, что имею информацию о том, что против меня готовят уголовные дела. Я сказал, что никуда не поеду, потому что здесь живут мои дети. Здесь похоронены мои бабушки и дедушки – религиозные евреи, которые живут здесь вместе с украинцами тысячу лет! Тысячу лет вместе! Здесь живут мои больные родители, которых я не могу никуда отвезти. Потому что у моей мамы болезнь Паркинсона, она не ходит. Она ходит в пеленках, извините за выражение, где вы переворачивали у нее в доме. И поэтому я сказал: не уеду. Будет что будет. Буду делать свое дело, и не изменю решение, которое я принял... И сегодня власть оставила этих людей на службе для того, чтобы, Ваша честь, иметь возможность держать на крючке таких, как я, таких, как вы, – извините, но это правда. Даже обычных людей продержать 120 часов без единого документа, цинично улыбаться и говорить то, что они говорили. И все это в нашей стране – после Майдана, после тысяч погибших на Донбассе...

Вся эта речь была сказана к тому, что дело мое является сфабрикованным, полно подтасовками фактов, которые указаны в этом деле. Задержали меня незаконно. Я ни разу не покидал Украину, и в последние два года я вылетал из страны – можете проверить – три или четыре раза на короткий срок. Причем дети и родители оставались здесь. Недавно мне попала в руки газета «Вести». Там было написано, что батальон «Шайтанбат» в количестве 500 человек провел спецоперацию, схватили известного преступника Корбана... Ваша честь, я поддерживаю ходатайство своих адвокатов и прошу отпустить меня в связи с моим незаконным содержанием».
Источник: ukrop.com.ua
Рейтинг статьи:
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
Комментарии: (1)
боб 7 ноября 2015 21:28
Предлагаю поменять местами Корбана с Аваковым и проверить . что у этого чистенького было.............
Цитировать          1
Оставить комментарий
Ваше имя: *
Ваш e-mail: *
Текст комментария:
Полужирный Наклонный текст Подчёркнутый текст Зачёркнутый текст | Выравнивание по левому краю По центру Выравнивание по правому краю | Вставка смайликов Выбор цвета | Скрытый текст Вставка цитаты Преобразовать выбранный текст из транслитерации в кириллицу Вставка спойлера
Код: Включите эту картинку для отображения кода безопасности
обновить, если не виден код
Введите код: