Россия развернула против Украины кибервойну
В июле 2014 г. в разгар украинского кризиса, анонимная российская группа рассказала о существовании "Агентства интернет исследований".
22 июня 2014 вопрос, заданный Le Figaro своим читателям об ответственности России за крах малазийского самолета, вызвал небывалый поток ответов из России и Украины, при этом пользователи интернета подавляющим большинством проголосовали за их версией событий. Вопрос в том, кто главные действующие лица в этой иллюстрации развертывания украинского конфликта в сети.
Об этом говорится в аналитической статье под названием "Киберпропаганда: Украина стала полем виртуальных боевых действий", опубликованной во французской газете Le Figaro, где Елена Моренкова Перье, доктор политических наук, описывает стратегию развития пропаганды 2.0, которую использует Москва.
Кибер солдаты Кремля?
После оглушительного провала российских средств коммуникации во время "пятидневной войны" между Россией и Грузией в 2008 г., правительство России осознало, насколько важно управлять мыслями в интернете, в том числе на международном уровне. В июле 2014 г. в разгар украинского кризиса, анонимная русская группа рассказала о существовании "Агентства интернет-исследований". Как свидетельствует переписка владельца этого агентства, полученная в результате хакерской атаки, около 600 блогеров и комментаторов, которые получают зарплату, ежедневно работают в социальных сетях и в электронных средствах массовой информации, в том числе западных стран, влияя на мнения пользователей интернета.
С начала кризиса украинской журналисты на самом деле заметили, что количество пророссийских комментариев, которые написаны по одним и тем же образцом, намного увеличилось. Модераторы сайта The Guardian, например, обрабатывают по 40 тыс. пророссийских комментариев в день, чтобы отфильтровать сообщения троллей. Если даже эту информацию подтвердят результаты исследования, которое проводит независимая "Новая газета" о "Армии троллей Кремля", и если российская власть никогда не опровергали информацию о существовании кибер бригад, все же мобилизацию такого типа не всегда начинают и направляют сверху. В случае с Le Figaro, например, мобилизация была инициирована пользователями социальной сети ВКонтакте и лидерами "Антимайдана" в Twitter.
Война хакеров
Эта информационная война ведется одновременно с кибервойной между проукраинскими и пророссийскими хакерами. Стоит вспомнить, что две первые крупномасштабные кибератаки на сайты эстонских и грузинских институтов осуществили в 2007 и 2008 гг. при участии России. Сегодня две главные сети хакеров, участвующих в украинском конфликте, Киберсотня с украинской стороны и Киберберкут с российской стороны, символизируют противостояние между активистами Майдана (которых называют "Небесная сотня") и отрядом "Беркут", который занимался разгоном демонстрантов по приказу Виктора Януковича.
В то время, как проукраинские хакеры отличились тем, что атаковали сайт "Российской газеты", официальной газеты российского правительства, в марте 2014 г., пророссийские хакеры заблокировали в марте около 150 украинских сайтов, а также сайты НАТО и некоторых частных американских охранных агентств, таких как Academy.
Диапазон действия пророссийских хакеров очень широкий (DDoS-атаки, хакерские атаки и публикация электронной переписки и телефонных разговоров), их тактика не изменились с 2008 г. Она заключается в том, чтобы с помощью патриотических речей побудить новичков принимать участие в кибервойне, предоставляя им вредоносные программы, чтобы помочь им осуществлять анонимные атаки, что позволяет постоянно увеличивать количество "киберсолдат" и обеспечивать их всем необходимым.
Насколько вовлечены самом деле российская власть в эту войну? Даже если Джеффри Карр, эксперт по кибербезопасности, во время своих исследований сети российских хакеров в 2008 г., не нашел доказательств прямого или косвенного участия российских властей, вполне ясно, что Кремль не препятствует действиям хакеров. Хотя атаки осуществляются по инициативе частных лиц, правительство их поддерживает, но держит дистанцию, достаточную для того, чтобы можно было отрицать свое участие, пользуясь при этом стратегическим преимуществом, которое оно получает.
